Нагретые полуденным солнцем камни низких построек древних руин остывали в первых сумерках таинственного вечера. Солнечные лучи, запутавшиеся в лабиринтах камней, еще незримо путешествовали по щербленным поверхностям, задевали в полете обнаженные ноги. Наши ступни ощущали величие и ничтожество древних утонувших в своих религиозных заблуждениях, погрузившихся в незамутненную веру древнейшей религии и искренне исполняющих свой святой долг. Если присесть на эти камни, прислониться к стенам, в исходящем от них тепле, воздымающемся в вечерний воздух, можно было увидеть силуэты людей: женщины и мужчины обязанные природой и своей волей исполнять строго прописанные ритуалы, последний из которых извечно неуловимый не может быть раскрыт нашему взору.
Вибрация камня, дыхание ветра, колыхание воздуха и собственное дыхание, изворачиваясь змеей между столпами времен, через века, эпохи и годы, замершими картинами и живыми звуками затвердевшими на солнце и ветру, оставшимися в янтарных рукоятках ритуальных ножей проникают через кожу и впитываются измененные нашим сознанием современности. Ритмы перкуссии становятся глубокими, напоминают привычные барабаны, мутят взор, заставляя сердце отсчитывать года в обратном порядке собственного ритма. Неизвестные инструменты погибших цивилизаций, наигрывают мелодии, лишь помогающие множеству голосов посвященных, которые поют свою песню веры. Мужские и женские голоса со всех сторон, словно насекомые, стекаются на запах человеческого тела, впиваются в слух, и впускают реки времени в кровь. Мы теряем друг друга в пространстве, а голоса, глубокие низкие и высокие женские соединяются в один, в твой, стекаются проникнув в кровь волшебством временного сознания. Твои слова на нашем родном итальянском языке звучат неожиданно ново, за каждой фразой чувствуется что-то еще, выговор изменяется, и вот я понимаю тебя исподволь, подсознательно, а речь твоя несет легенды о великом водопаде, горе и озере над которым воздух поет свои сокровенные песни, очень напоминающие синтезаторные звуки, плавные, певучие, невесомые, обрамляющие классическую гитару. Все звуки соединяются в специфические запахи и сильные образы, оазисы в которые обманчиво тянет зайти. Прекрасную картину звуков, оформленную в полном соответствии с нашими нынешними претензиями на сотворение искусства и музыки.
Только силой мы смогли открыть глаза, но видение не испарилось – только наши глаза и разум, строят из древнего материала фигуры современности, соединяя неназванные ощущения в более понятные структурные компоненты с повторением куплетов, с понятными мелодиями, которые отдают востоком и морем. Гитары продолжают зачаровывать такими простыми и родными, чужими и проникновенными мелодиями. Всплывают классические гармонии, фортепьяно, которые должны родится много поколений спустя, но именно так мы читаем великую сущность звуков. Только то, чему названия мы с тобой не знаем, остается прежним, не подвергаясь трансформации на поверхности моря времен. С чувством и вдохновение, которым можно напоить себя на многие дни вперед мы вновь встаем и идем по живописным камням, подставляя загорелые плечи взору живых небес. Ты, сидящая в своей одежде в пустом каменном окне легендарного места, где родились, жили и умерли первые религии, смотришься нелепо. Хочется прогнать тебя, и оставить отдыхать это место от нашего посещения. Не просто экскурсия получилась у нас на этом острове – мы ступили за границы этого мира, мы проникли в заповедник душ, и не сможет это не оставить на нас своего отпечатка. Странная печаль, ностальгия по пережитому совсем не нашими сердцами, но пройденному нашими ногами. Грусть по естественности и простоте отношений и строгой серьезности почитания природы и себя самого.«
Порой хочется сказать – "спасибо, я устал писать чувственные рецензии, подыскивая эпитеты, сравнения и изощренные новые словосочетания, чтобы показать ценность релиза, относящегося к бессмертной музыке, живущей уже вне времени. Слушайте сами, ведь это породистые релизы, в которых все веками разбирались, а я что-то новое придумывать..." Вот, предыдущий релиз группы Ataraxia попал под влияние музы, оперившей меня видениями, слетавшими с пальцев на клавиатуру. Вам же не надо рассказывать кто такие Ataraxia? Что эти итальянцы остались в благословенном средневековье, чтобы раскапывать жемчужины medieval и folk, резвясь на полях искусства, вы точно знаете.
Но с этим альбомом легче. Отчасти. Это часть сплит-альбома, записи концерта в каком-то древнем каменном сооружении, в котором участвовали Ataraxia и Autunna Et Sa Rose, исполняя уникальную программу для пианино, классической гитары и вокала, с новыми, соответственно, аранжировками известных песен. Этот самый концертный альбом, является раритетом, и давно вышел из печати, и именно поэтому, группа решила сделать недоступный кусочек истории отдельно, не заново, но на отдельном диске.
Удивительные огни – полуэзотерический, полухудожественный эксперимент итальянского аббата Анджело Занеллы, который собирал посмертные и прижизненные слепки лиц, маски, чтобы потом, в определенной обстановке, зажигая свечи, спрятанные за масками, ассоциировать или каким-то образом навевать музыкальные произведения. К сожалению, точней, как это происходило, из исторических справок, я узнать не смог. Но Ataraxia, убедительно описывающие стремление сердца через музыку, через создаваемую гармонию мира, в небо, к богам и вечности искусства, сливающейся с природой и временем, порождающими его, руками человека, делающего инструмент, руками человека играющего на нем, и голос человека, воспринимающего музыку вселенной. И из их описания, понятно, что этим выступлением, лишенным всего лишнего, они пытались создать такой же эффект – когда окружение само играет музыку, играет вместе с ними, и вкладывает свои слова в уста музыкантов.
Примерно эти ощущения и постарались передать через эту пластинку. Глубокое, чистое пианино, звонкая, яркая и тихая акустическая гитара, а также основной инструмент большую часть времени – голоса, исполняют старые песни группы. Да, скажем так, разные песни группы, охватывающие период от самых первых альбомов: "Nosce Te Ipsum", датированного 1991 годом, и до не столь далеких двухтысячных "Des Paroles Blanches" и "La Via Verso Il Cielo". С учетом, моей совершенно позорной неосведомленности о большинстве материала итальянцев, весь материал для меня является новым. Отмечу, что в отличие от варианта сплита, альбом лишен первой песни. Звук записи, правда, слишком чист для реально концертной записи, а потому есть подозрение, что это записанные в студии версии исполнявшихся тогда песен.
Гитара и пианино чередуются, исполняя роли главных аккомпаниаторов, или соединяются в текучих ручьях звуком, переплетающихся в неповторимые мелодии, которые действительно завораживают. Иногда ловишь себя, что почему-то остановился на вдохе и боишься спугнуть очередной перелив акустики. Значительно более тонким инструментов, которые применяется, даже чуть грубовато становится голос. В большинстве вещей он низкий, женский с грудными нотами придыхания, почти животной окраски, но с таким благородным звучанием, словно величественный человек окончательно слился с простой и честной природой. Когда вокалистка задирает ноты в более высокие октавы, кажется, что появляются нотки дисгармонии. Тональность кажется чуждой, особенно, когда привыкаешь к манере первых песен. Общая манера замерла именно на уровне средневековья или эпохи возрождения, еще не напоминая оперные голоса, но уже далеко уйдя от народных нот. Иногда музыкантов сопровождают ручные предметы, вроде колокольчиков или трещоток, обманывая слушателя в присутствии лишь двух инструментов.
Песни в основном размеренные, с кульминационными развитиями, отмеченными часто неожиданными модуляциями вокала. Но попадаются чисто фольклорные наработки, вроде "Fuga Trionfale" – бодрая, бравурная, неосторожно грубоватая песня, напомнившая что-то из Amorphis времен тысячи озер, прежде всего внутренней ритмикой и клавишной мелодией. Пятая вещь, взятая из альбома с названием, подозрительно напоминающим итальянский аналог "Призрак Оперы" – "Il Phantasma Del Opera", видимо относится к этому произведению. В восхищение погружает великолепная вязь "Oduarpa" или сросшиеся вокальные тембры классики и фольклора на "Medusa". Глубокие овраги пианино посреди звука струн на "Tu Es La Force Du Silence" подлежат четким французским ассоциациям, как первые две вещи, меланхоличному dark folk, а "Ophelie" еще одна из песен под которую можно тонуть в эстетическом удовольствие. Стоит отдельно сказать о восхитительном оформлении: наверное, каждый фотограф мечтает, чтобы его снимки были использованы вот в таком буклете, являющим собой такое же произведение искусства, как и музыка, которую он представляет. Потрясающие стилизованные концертные фотографии сочетаются с шикарными постановочными кадрами, ублажающими эстетические чувства в очередной раз.
В очередной раз не могу ничего с собой поделать – приходится говорить, что это альбом, заслуживающий внимания, своей красотой, одухотворенностью и выражаться восторженными эпитетами по поводу него. И дело тут не в стилистике, в которой каждый альбом приходится воспринимать как произведение искусства, а, вероятно, в подходе к написанию материала, который отличается, прежде всего, направленностью и нисхождением изнутри, а не стремлением наружу. К тому же диск получился реально запоминающимся, солидным и уверенным в своей компоновке и проникновенным в звучании.«
Новости
Группы
Статьи
Команда
Магазин
