1. Civil War Dance

"Танец гражданской войны"

Пока в нашей империи дочери и сыны
Пятнали красным, белым, синим карту страны,
Над их домами грозовые тучи грохотали:
Росли очереди безработных, беспорядки нарастали
До тех пор, пока потоки свежих мнений
Не смыли тот мир, который они знали.

Бесчеловечные нарушения на права человека меняют,
Побеждённая сторона не только лает, но ещё и кусает¹.

Приглашайте пары на пляски гражданской войны.
Открыт сезон: не дорабатывай и переплату получи.
Сотрём конституцию новой кровавой революцией –
Это простейшее решение проблем, что создали они.

Детям городского третьего мира
С самых пелёнок начинают лгать,
Говорят всю правду, болтая на вечеринках
(Им всё равно почти нечего сказать).
Им не рассказали о мире, в котором мы жили
Или о том, что может им принадлежать.

Эта система жадность и похоть культивирует,
И антисоциальная ненадёжность их стимулирует.
Священники галдят, что всех нас рай ждёт,
Плати "Таксу на Душу"[note_trans][/note_trans], чтоб достичь его ворот.

Выводок домашнего скота – корм для пушек.
Когда честно трудишься, твоим рукам только хуже.
В костёр природного восстания масла подливаем
И наблюдаем, как в котле ненависть закипает.
Они дерутся только за то, во что сами верят –
За нефть других народов кровь не проливают.

В своих частных школах ёжится Альбион,
Теперь от принципов своих отказался он.

2. Cardboard City

"Картонный город"

Руки соединены во мраке в приветствии ночном,
Наше тайное сообщество стоит здесь в тени.
Мы порхаем мотыльками над жарким огнём,
Здесь прошлое и будущее стали одним.

Здесь никого не забирает старость –
Лица будто поглощает тьма.
Съешь свою гордость, прими их жалость,
Дерись, чтоб встретить утро нового дня.

Ходили ли те ноги в былые времена
Босыми по сим тротуарам как я?¹
Со своего небоскрёба Бог хоть порой замечает,
Что Его детей лишь любовь и воздух питают?!
Тент магазина мне крыша, одеяло – газета,
Я дрожу в тишине в ожидании рассвета.

Здесь не плачут даже малость –
К чему слёзы тратить зря?
Съешь свою гордость, прими их жалость,
Как делал много лет подряд.

Что с юностью нации стало? Поколение пропало?
Как прокажённые под куранты Биг-Бэна они шагают,
Не приняты и изгнаны властями, что ими избраны.
Наши крики из канавы номера 10 не достигают².
Дай нам новый день, дай нам наш насущный хлеб,
Прежде чем "Выноси мёртвых" прочтёшь из газет.
Букет бумажных цветов на картонной могиле лежит,
Эпитафия, написанная мной на стене, говорит:
"Здесь бедный бездомный бродяга обрёл свой покой,
Он умер как жил – в дерьме на мостовой".

3. Sins Of Emission

"Грехи поллюции¹"

Зверь кроется в тёмном подвале
С тех пор, как сей дом стоит.
С тех пор, как заложен фундамент,
Там в глубине он рычит.
Первобытный рёв несётся
Из цепочек моей ДНК,
Дразнит гуманность, смеётся,
Подбираясь к закрытым дверям.

Грехи поллюции – и в самых приличных умах зверь сокрыт.
Грехи поллюции – моя официальная внешность для слепых и глухих.
Грехи поллюции – своё выплеснул семя и урожай посадил.
Грехи поллюции – на пир плоти, крови и костей приходи.

Это всеми нами управляет,
Как не пытались отречься бы мы,
Мы существовать перестанем,
Если к зову природы станем глухи.

Я марионетка вожделения, и верёвочки тянет инстинкт.
Нет, любовь – это не ангел, это обезьяна на крыльях висит.

Грехи поллюции – соблазн и волненье.
Грехи поллюции – плоть горит вожделеньем.
Грехи поллюции – глубоко под кожей таим.
Грехи поллюции – мы все словно Флин².

Сопротивляться искушению мы не в силах всегда,
Оно флиртует, как дева, что поцелуя ждала,
Швыряет колыбель в бездну адского пламени,
Греховней, чем нянчится с невыполнимым желанием.

Так держи крепче поводья
Инстинкта, не будь скотом.
Похоть – незваная гостья
В благовоспитанном существовании твоём.

Как долго ты сможешь затыкать пасть зверю внутри?
Тебе не ограничить первобытную дикость решётками или дверьми.

4. Land Of Rising Slum

"Страна поднимающихся трущоб¹"

Покажи политика, которому я смог бы доверять,
Наделав фальшивых бюллетеней я пойду голосовать.
Сколько в окошко не смотри, там лиц счастливых нет,
И единственный всплеск красок – граффити на стене.

Здесь тяжело продвигаться,
Если даже будешь стены держаться.

Мне всё труднее спать по ночам,
Чувствую, худшее нас ждёт.
Социальный переполох
По нисходящей вниз растёт.
Есть ли те, кто плох от рождения
Или человек портится с годами?
Люди-термиты сходят с ума
В муравейниках трущоб пропадая.

Здесь люди с тёмной кожей страшатся тех, кто бел, всерьёз,
И хиппи живут в страхе, опасаясь парней, у которых нет волос.
Печальнее всего и то, что мне действительно внушает страх:
Мы не видим, что погрязли с головой в этих неприятностях.

Один человек заметил, что наши перспективы так себе²:
Несколько вспышек убийств, очередное изнасилование.
Я спросил у доктора совет, вот, что он мне говорит:
"Парень, заболей-ка раком, пока тебя не прикончил СПИД".

5. The One Piece Puzzle

"Головоломка из одного куска"

Собери-ка кусочки и сложи их все вместе.
Скажи, то, что получилось, по нраву тебе?
Вращаются ли твои мысли подобно земле?
Существование сродни пантомиме порой,
Почему жизнь стала головоломкой такой?

Запертый в мире недолго себя чувствовал частью,
Каждый день как терний сидит во мне.
Хотя я нёс свой крест и скрывал свои чувства,
Всё ещё что-то мертво в глубине.
Срок самореализации истёк у меня,
Теперь перед нами последняя черта.
Почему как головоломка жизнь иногда?

Это вновь произошло, меня не обманули глаза?
Я знал, что так могло бы быть, но суть в том, что когда
Ложь в моей чаше терпения последней каплей была.
Я мог бы не оборачиваться назад как Лота¹ жена.
Тому, что я так отстранён должна быть причина –
Твои мечтания о нём, то, что ты изменила.
Нет объяснений безумию – ни с того, ни с сего.
Мы стоим перед последней чертой,
Почему жизнь такая головоломка порой?

6. A Bellyfull of Emptyness

"Пресыщенность пустотой"

Мне двадцать шесть лет, но ответь, чего добился я?
Мой незавидный жребий – на бедность монополия,
Десять лет дерьмом кормили – его вкус в твоём рту,
Думаю, настало время, и я всё это выплюну.

Потому что в конце туннеля свет увидел я:
Очередь за пособием, что манила меня.

Жить впроголодь забавно, но недолго, я скажу,
Простые вещи манят простаков – видишь улыбку мою?
Я преломил хлеб и рыбу, смог воду в вино превратить,
Но по туго натянутой черте бедности надоело ходить.
Я дом покинул и семью, отдал в залог все мечты,
И душу перезаложил, чтоб сбылись планы мои.
Сейчас можешь найти меня в выпуске "Рынок и обмен":
Десятка за надтреснутое сердце и плюс-минус пенс.

В конце радуги меня удача ждала –
Вместо кувшина золота горшочек дерьма¹!

Пресыщала ли тебя порою пустота?
Ощущал ли ты, как я, что мы теряем время зря?
Если правду говорят то, что нет худа без добра,
Почему же это правило не действует и на меня?
Я уже пустотой по горло сыт,
Карман мой доверху ничем набит.
В этой жизни лягушка лягушкой остаётся,
А Золушка красавицей не обернётся.

Ты – не красавица на балу –
Собирай-ка золу на полу!

Как же много таких, как я, глупцов
Потеряли свои жизни из-за договоров,
Надеясь нечто большее найти,
Чем рабочий день с девяти до пяти.
Бессчётные тысячи лелеют мечты,
Разлагаясь в непристойности.
Ублюдки, озабоченные деньгами,
Которые гроша ломанного за нас бы не дали?

Сейчас бумажник мой стал тоньше волоска на голове,
Со временем (когда умру), придёт мой успех.
Ты возмущаешься, как я могу так деньгами сорить!
Но единственная моя слабость – за квартиру платить.
Кто говорил, что жизнь легка? Христос, я всегда это знал,
Но зачем всё усложнять до того, что я эту песню написал?
Секс, наркотики и рок не будут длиться всегда,
Не из-за кулис, а прямо в дверь стучится пристав суда.

Будь уверен – ты между строк читал:
Ловушка в контракте, что ты подписал².

7. A Dog In The Manger

"Собака на сене"

Два часа ночи, на юг летит точка – невинное дитя покинуло дом.
Здравый смысл свои функции уже утратил, один во мраке ночном.
Разбив семейные узы, молодой альбатрос улетел из гнезда,
Он помнил, как мать рыдала ему вслед, закрыв руками глаза.
Его алкоголик отец был тогда слишком пьян, чтоб понять,
Он не жалел розги, когда своего наследника хотел воспитать.

На юге горят огни города, его манит туда,
Где улицы мощёные золотом, а Леди Удача добра.
"Парню надо внимание, на него ушло много сил,
Он не выживет там один, значит, он мне не сын".

Тысячи таких же ищут любви, которая им только снилась,
У них нет ни дома, ни семьи – лисица в норе схоронилась.
Отец учил отличать плохое от хорошего (бил до синяков),
Он был внимателен и не жалел для сына тумаков.

Мальчик в школу давно уже бросил ходить –
Он синяки и ссадины не в силах был скрыть.

Ему нужна была семья, чтобы раскрыть свой свет,
Но он получил лишь за черту бедности один билет.

Мешая таблетки и джин, он в кому впадал,
Чтобы помощь найти, пока крепко спал.
Все его вещи пропали или брошены на полу,
То, что было вчера, ему не вспомнить к утру.

Автомобили летят мимо нашего принца, он ждёт за картонным щитом:
Корона "OXFAM" на его голове, его большой палец правит мечом.
Рыцарь дороги в дешёвом тряпье – вот, в кого теперь превратился он,
Ночью в сиянии уличных фонарей, в машинной копоти днём.

8. Gammadion Seed

"Гаммадионово племя¹"

Цирк дьявола в город пришел – мы в толпе уродцев наблюдали,
Они маршировали по улицам, а мы делали вид, что не замечали.
Мы в безопасности своих домов нужду бояться вовсе позабыли.
Это "новый Иерусалим²", и такого могло бы не случиться...

Этот крик пугает – свобода умирает, боги войны пробудились,
Вертятся колёса стали и огня – механизмы смерти запустились.

Гаммадионово племя – задёрни шторы, живи в страхе,
Гаммадионово племя – смотри, как соседи исчезают.
Гаммадионово племя – коль слишком поздно осознаешь,
Гаммадионово племя – тогда Гаммадион восстанет.

Пять лет минуло – нет перемен, их чары продолжают нас держать,
Но теперь глаза и уши есть у стен – вопросы стало опасно задавать.
Телевидение и пресса во власти их по причинам, что нам не ясны,
Но это Европейская мечта – ничего плохого стрястись не может.

И вот первый средь равных избранник рождён,
И по твоему внешнему виду ты будешь оценён.
Они забрали чёрного человека, за евреем пришли,
Покончили с цыганами – остался один ты.

За улыбкой, что скрывает грим, оскал известный нам много лет,
Того, кто львам тебя скормил за то, что у твоей кожи не тот цвет.
Когда мы осознаем, что натворили, что продолжается десять веков,
Наши мольбы о помощи не услышит никто, ведь никого для этого не будет...

9. Womb Of The Worm

"Лоно червя"

Незнакомец в чёрной шляпе – богат настолько насколько щедр,
Он крокодилью улыбку тщательно скрывает.
Нападает на слабых, уязвимых и невинных,
Всё девственное и чистое с готовностью оскверняет.

Пастух стада паршивых овец на зубок обязанности знает
И в своём наполненном снегом аду он их жажду утоляет.
Они никогда не умирают – в "Лоне червя" возлегают.

Рабы единственного бога, что им знаком,
Привлечённый песней космической девы.
Повелитель мух – щёголь и пижон,
Царь горы очередной Богемы.
Откуда их избавитель взялся?
Где он жил? (они того не знают)
Какой приз за истинную веру достался?
То, что в "Лоне Червя" они умирают?

Смерть – это рука статного незнакомца (он говорит – все ему в рот глядят),
Малыши грядущей опасности не знают – ожившие мертвецы в "Лоне Червя".

У могил печальных одиноких детей
Благоразумие в горьких слезах сидит:
Почему во цвете лет они погибли?
"Червь" должен был умереть, а не они.

"Stabat Mater Dolorosa¹!" – горюющие матери рефрен тянут свой,
Гоняясь за драконами в метро, чтобы убить время и смягчить боль.

Слова "Червя":
"Не бойся, просто руку мою возьми,
Жизнь коротка, чтоб ею тяготиться.
Попробуй лишь один раз и пойми,
Почему всяк возвратится ко мне стремится".

Вставайте в очередь у двери смерти
Все те, кто сладкой амнезии желает.
Он постоянным клиентам не откажет,
Хоть большинство их в припадке умирает.
Ещё одна мать на ток-шоу рыдает
(Она говорит – меня вроде тошнит):
Слышу как парень, ныне юный призрак,
Ужасной смертью в "Лоне Червя" погиб.²

10. Truth Famine

"Голод истины"

В нашем промышленном городке день праздничный был:
Министр своим шёл путём, и он завод наш закрыл.
А как быть моим детям, кто мне даст ответ:
Как мы теперь будем жить, когда фабрики нет?

Предвыборные обещания забыты, и власти ныне молчат,
Но они не уймутся, покуда работы всех нас не лишат.
UB40 – та книжка, которую не легко подписать.

Бездействующие механизмы кричат – насмешка небес,
Призрак безмятежной мечты – всё, что поддерживает нас здесь.
Ни для сына, ни для дочери рабочих мест нет.
Как я могу их простить? Предельно ясен ответ.

Новые политики для завтрашних газет ложь сочиняют,
Зарплата рабочих их промахи завсегда покрывает.

Предвыборные обещания забыты, и власти ныне молчат,
Но они не уймутся, покуда работы всех нас не лишат.
UB40¹ – та книжка, которую не легко подписать.
Нам дали розовые очки и затем ввели в обращение,
План обучения на работе – свободные курсы по управлению.
Нет хороших вестей, когда не в той части города живёшь.

Мы в крайней точке отчаяния – если хочешь, проверь.
Дети ожесточаются и худеют – вот, что мы имеем теперь.
От верфей Ньюкасла до шахт там, где Нотингам
Они разрезали страну и распродали по кускам.

Предвыборные обещания не дают решения проблем,
Пока мозги-микрочипы промышленность запускают,
Мы охотимся за работой, но нас всех шансов лишают.
В жизни безработных людей уже давно никаких перемен.